«Огненный шар высотой около двух метров поглотил ребенка. Вокруг мальчика образовалось черное облако дыма, а он беспомощно барахтался на крыше трансформаторной подстанции, вновь и вновь задевая провода»
Все произошло 19 июня. Денис выбежал во двор поиграть с ребятами. Мальчишки подбрасывали ногами пластиковую бутылку. Один из них не рассчитал удара и случайно закинул ее на крышу трансформаторной подстанции. Денис без особого труда взобрался на нее, но когда поднял голову, то задел ухом один из висевших оголенных проводов. Со слов очевидцев трагедии, все произошло в считанные минуты.
- Из трансформатора раздался треск, — вспоминает Александр Присеченко, живущий по соседству с Денисом. — Оглянувшись, я увидел огненный шар высотой около двух метров, который полностью поглотил ребенка. А через несколько секунд вокруг Дениса образовалось черное облако дыма. Мальчик беспомощно барахтался, вновь и вновь задевая провода. Кто-то из детей начал кричать и звать на помощь. Сбежались люди из соседних домов и улиц. У нас небольшой двор, все друг друга знают. Пока я дрожащими пальцами набирал номер диспетчера районной электрической станции, чтобы отключили электроэнергию, двое смельчаков — Николай Катанцев и Валерий Буйко — на свой страх и риск полезли вытаскивать Дениса из смертельной ловушки. Один из них взял две деревянные доски и приподнял провода с напряжением, второй пролез в образовавшееся пространство и вытащил обгоревшего ребенка.
На тот момент «скорая» уже стояла во дворе. Бригада медиков тут же уложила пострадавшего на носилки и увезла в районную больницу.
- Мальчика доставили к нам в крайне тяжелом состоянии, — рассказывает заведующая детским отделением Килийской центральной районной больницы Наталья Мазуренко. — От левого к правому уху у него зияла обширная рана, выступали кости черепа. Казалось, ребенку рассекли голову раскаленным металлом. Верхняя часть левого уха у Дениса полностью сгорела. На левой ступне обуглился мизинец. Помимо этого были ожоги рук и ног, пострадала грудная клетка, внутренние органы. Признаться, мы думали, что мальчик просто не выживет, но это невероятно — он не погиб! Можно сказать, Денис родился в рубашке.
Оценив масштабы повреждения, медики направили ребенка в Одессу, а оттуда на реанимобиле перевезли в столицу. Сейчас Денис находится в реанимации Киевского городского центра термических поражений и пластической хирургии. Специалисты провели ему уже пять операций. Ребенок медленно идет на поправку.
«Когда сын увидел меня, то расплакался и спросил: «Почему я такой обгоревший? Что-то случилось? Мамочка, я ничего не помню»
В реанимации Киевского городского центра термических поражений и пластической хирургии Денис находится уже третью неделю. Медсестры включают ему ноутбук, чтобы как-то отвлечь. На дисках — подборка любимых фильмов и мультиков, которые передает через персонал мама. Денис постоянно лежит. Но увидев, что к нему пришли, приподнимает голову. Заметив маму, ребенок протягивает вверх перебинтованные ручонки, чтобы ее обнять.
- Мамочка моя, я так по тебе скучаю, — всхлипывает Денис. — Ты еще ко мне придешь, правда? Я выполняю все, что говорят врачи. Мне очень нравятся йогурты, которые ты передаешь. Но если у тебя нет денег, то не нужно их покупать — здесь хорошо кормят.
- Сыночек, не плачь, все будет хорошо, — говорит Наталья, целуя Дениса в щечку. — Вот увидишь, ты поправишься, и мы поедем домой к дедушке.
О том, что с Денисом случилось несчастье, Наталья узнала, когда была на работе.
- В тот день на душе было неспокойно, с утра не могла найти себе места, — вздыхает женщина. — А когда вечером на мобильный позвонил мой отец, то сердце замерло. Он у меня инвалид, передвигается по квартире только с помощью костылей. Папа услышал крики людей во дворе, с трудом добрался к окну. Увидев, что происходит, набрал мой номер и еле слышно произнес: «Наташа, Дениса ударило током, его сейчас увозит «скорая». Я не стала расспрашивать — тут же поехала в больницу. Врачи уже успели оказать первую помощь и разрешили мне увидеть сыночка. Он лежал без одежды на железном столе. Животик, руки и ноги у моего мальчика были черного цвета, а части уцелевшей кожи местами торчали, напоминая большие колючие отростки. Денис был в сознании. Когда увидел меня, расплакался и спросил: «Почему я такой обгоревший? Что-то случилось? Мамочка, я ничего не помню». Когда уже выходила из больницы, медсестры отдали мне свернутые в целлофановый пакет вещи Дениса — сандалии, шорты и трусики. Сложно передать, что чувствовала в тот момент. Сжимая пакет, мысленно прощалась с сыном. Понимала, что теряю его.
Зная о большом опыте специалистов столичного ожогового центра, об их умении спасать детей в самых сложных ситуациях, врачи из областной одесской больницы попросили своих коллег забрать Дениса.
- Мы согласились, хотя риск того, что мальчик погибнет, был огромным, — говорит главный врач Киевского городского центра термических поражений и пластической хирургии Анатолий Воронин. — Ребенок поступил к нам на вторые сутки после травмы. Ведь даже 220 вольт могут убить. А тут десять тысяч! При таком напряжении земля плавится, как металл! Почему ребенок остался жив? Это просто чудо. Разряд электричества фактически пронзил мальчика насквозь. У него были повреждены внутренние органы, центральная нервная и сердечно-сосудистая системы. Сильно пострадали височная и теменная область черепа, шея, кисти рук, ноги. Детское любопытство нередко заканчивается больничной койкой. Во время летних каникул мальчишки ищут приключений: катаются на крышах вагонов электричек, забираются на трансформаторные будки, закидывают удочки и спиннинги у прудов и озер, не обращая внимания на проходящие рядом высоковольтные линии. Как правило, 70 процентов людей при таких ожогах погибают на месте, а десять процентов если и остаются в живых, то умирают по дороге в больницу. Остальных мы буквально вытаскиваем с того света.
У Дениса пострадало более 30 процентов поверхности кожного покрова, развилась ожоговая болезнь
— При глубоких ожогах, когда гибнут все слои кожи и ее самовосстановление невозможно, без хирургического вмешательства не обойтись, — рассказывает заместитель главного врача по хирургии Сергей Стаскевич. — Кажется, что кожа — просто покрытие тела. Но это такой же орган, как и сердце, печень, почки. А если поврежден один орган — страдают и соседние. При ожогах более десяти процентов поверхности тела всегда начинается воспаление, в которое «втягиваются» все органы и системы. Образующиеся при этом ферменты всасываются в кровь, поэтому органы начинают отказывать. Такое состояние называют ожоговой болезнью.
Пока что Денису сделали пять операций по пересадке кожи. У пациента тяжелое поражение головы — темени, виска и затылка. С неповрежденных участков кожи мы брали донорские ткани и пересаживали их на раны. Все «заплатки» уже прижились. Мальчику нужно провести еще несколько оперативных вмешательств. Ребенок верит в то, что скоро поправится, снова пойдет в школу, будет кататься на велосипеде. Недавно на утреннем обходе мы с заведующим отделением зашли в палату к Денису. Увидев нас, мальчик приветливо поздоровался, а напоследок громко произнес: «Дяденьки, большое спасибо за то, что вы меня лечите!». Я едва сдерживал слезы, подошел и ответил: «Давай, сынок, поправляйся. Все будет хорошо, еще и в футбол с мальчишками сыграешь!»
Денис получает антибиотики и находится на комплексной инфузионной терапии, которая поддерживает сердечно-сосудистую систему, защищает желудочно-кишечный тракт и мочеполовую систему. Со слов врачей, лечение такого пациента обходится очень дорого — только антибиотиков нужно не менее чем на 1200 гривен в день.
- Финансирование одного больного в реанимации составляет 160 гривен в сутки, — продолжает Анатолий Воронин. — Понятно, что на эти деньги купить все необходимое просто невозможно, поэтому основные расходы ложатся на плечи родственников пациентов. Нам приходится искать спонсоров для тяжелых больных, договариваться с фирмами, которые поставляют лекарства. За год через наше отделение проходит около тысячи пациентов. Мы лечим не только ожоги, но и их последствия — рубцы, язвы. Также убираем дефекты кожи после хирургических вмешательств. Условия для больных с обширными ожогами должны быть особенными. Важно внедрять новые методы лечения, которые позволили бы уменьшить смертность таких тяжелых пациентов. В 2004 году государство пообещало построить новое здание для ожогового центра. На сегодняшний день этот вопрос еще не решен. Есть проект, но из-за отсутствия финансирования все заморозилось.
По словам врачей, у Дениса пока остаются открытыми 12 процентов кожи. Часть ожогов заживает без вмешательства. Но сколько еще операций предстоит перенести ребенку, пока говорить сложно. Денису ежедневно нужно покупать лекарства, мази и перевязочный материал.
- День и ночь молюсь за сына и за добрых людей, которые нам помогают, — говорит Наталья. — Это мои подруги, родственники, председатель районного совета и глава районной администрации, бизнесмены и просто неравнодушные люди.
Соседи Натальи организовали сбор денег в городском транспорте и на рынке — установили специальные ящички с краткой информацией о ребенке.
- Моя дочь Татьяна училась вместе с мамой Дениса в одном классе, — говорит Александр Присеченко. — В тот же день, когда все произошло, она обзвонила всех своих бывших одноклассников, живущих в Одессе. Многие из них откликнулись сразу. Кто-то приносил по тысяче гривен, кто-то по 100−200 долларов. За пару дней мы собрали более пяти тысяч гривен. Через знакомых в Киеве моя дочь открыла в одном из банков счет на имя Наташи. А другая одноклассница Наташи — Ольга Старинчук — рассказала о случившемся своим знакомым на телевидении. Через день сотрудница одного из каналов принесла Наталье пять тысяч гривен.
Мама мальчика верит, что ее сын, которому Господь подарил шанс в такой страшной ситуации, будет жить. Вот только… хватило бы денег! Ведь лечение стоит очень дорого. Все те, кто хочет помочь Денису, могут позвонить его маме Наталье по телефону: (098) 368−15−04.
1527Читайте нас у Facebook
